Сегодня я хочу представить вам интервью с очень интересным молодым человеком, появившимся на свет с тяжелейшим недугом, но благодаря силе духа родных людей и собственной силе воли сумевшим доказать свое право на полноценную жизнь, друзей и крупнокалиберное хобби, которое сыграло не последнюю роль в деле восстановления его здоровья. Парня зовут Кирилл Кришталь. Ему 22 года, он учится в магистратуре Самарского национального университета им. С. П. Королева. Кирилл вместе со своим отцом уже несколько лет являются спортивными стрелками и активными членами стрелкового сообщества Самарской области и участвуют во всех доступных соревнованиях по практической и прикладной стрельбе из ружья и карабинов как стрелки и как судьи. И вот о чем мы поговорили.
Культура Оружия (КО): Кирилл, ты уже взрослый парень, студент, спортсмен, у тебя за плечами под сотню тысяч выстрелов, и мы с тобой можем говорить прямо и без лишних танцев. Расскажи про свой диагноз.
У меня ДЦП. ДЦП бывает разной формы (в моем случае это атоксия (потеря равновесия) и нарушение проводимости импульсов из мозга в мышцы, левой руки и правой ноги. Но при усердных тренировках и реабилитации эту болезнь можно свести к минимуму, в чем мне и помогает стрельба.
КО: Мы с тобой познакомились в достаточно взрослом возрасте, когда ты уже взял в руки ружье и демонстрировал неплохую точность. А как ты пришел в стрельбу?
КК: Меня привел в стрельбу мой отец. С самого моего рождения он прививал мне культуру владения оружием и учил, что оружие — это хорошо. Если говорить о том моменте, с которого началась моя искренняя любовь к оружию, то это был мой первый выстрел в 6 лет из охотничьего ружья, с тех пор я по-настоящему полюбил оружие и все, что с ним связанно. Начиная с 8 лет у меня уже были пневматическое ружье и пистолет! Отец мне говорил, что самое важное это точный, плавный выстрел, и в мои 14 лет я начал смотреть YuoTube и наткнулся на кучу оружейных роликов, где рассказывалось о практической стрельбе. В 15 лет мой лучший друг предложил нам с отцом сходить в тир (СК «Бункер»). Там я впервые познакомился со спортом и моим первым тренером Владимиром Викторовичем Пименовым. И после этого мой отец купил мне на Новый год «Сайгу 9», и начались тренировки. Владимир увидел во мне потенциал и предложил прийти к Волкову Владимиру Михайловичу, тренеру по пулевой стрельбе, после чего под руководством Владимира Михайловича и Владимира Пименова я начал заниматься, и вскоре Владимир Михайлович понял, что я вхожу в 20 % людей, которые могут стрелять на вдохе и которым необходимо стрелять на вдохе. Я тренировался полгода, и в результате меня научили точно стрелять. Я выполнил первый юношеский разряд по пулевой стрельбе, после чего Владимир Михайлович сказал мне, что это мой максимум в этом спорте и дальше мне будет сложно достигать результатов из-за моих особенностей. Мы решили перейти в другой спорт, и с этого момента начался мой путь в Практической стрельбе!
КО: Скажи, какими тренировками, терапией, практиками ты смог достичь стабильности при стрельбе? И насколько сама стрельба повлияла на твою нервную систему?
КК: Про мою базовую подготовку, которая дала мне возможность стабильно поражать мишени из ружья (пулевым патроном) на дистанции в 150 м и поражать мишени из «Сайги 9» на 200 м, я уже рассказал ранее. Работа со спусковым крючком помогла улучшить контроль мелкой моторики и концентрацию. Отец постоянно занимается со мной ОФП, он мастер спорта СССР по фехтованию. Регулярные походы в спортзал и различные физические упражнения помогли нарастить мышечную массу и подчинить ее себе! Мы с отцом спроектировали и изготовили тренажер для тренировки равновесия. Потом приобрели «Сайгу 340» и начали тренировать ружье!
Вот это была настоящая реабилитация!!!
Если вы не стреляли из крупнокалиберного ружья, то вам трудно понять, какой спектр эмоций вызывает выстрел. Это и грохот, и удар отдачи в плечо, и шквал пороховых газов из компенсатора, способный сбить кепку с головы. И эффект от попадания тоже очень яркий — как и разочарование от промаха. Буря эмоций. В первое время отец водил меня по упражнениям, потому что от напряжения и волнения я терял контроль и часто падал. Но со временем эти занятия настолько обострили восприятие и настроили контроль, что вне стрелковых занятий я практически восстановил управление своим телом и, пожалуй, уже не отношу себя к маломобильным людям.
КО: Как ты понял, что готов к соревнованиям?
КК: Мы пришли тренировать ружье к Максу Абаеву. И началась по-настоящему моя «ружейная» жизнь. Мы регулярно ездили на тренировки и в один прекрасный момент решили, что я готов поехать на «Штурм Цитадели». Это мое первое большое соревнование в жизни. 38 упражнений, что и для обычного человека было испытанием, но тогда я собрал максимальное количество фул хаусов (упражнений, на которых стрелок смог собрать все идеальные попадания) и дошел до конца.
КО: Есть какие-то исследования, которые могли бы описать влияние стрессовых ситуаций на восстановления людей с твоим диагнозом, и, в частности, есть ли профессиональная оценка влияния стрелковых занятий на позитивную динамику, которую мы бесспорно отмечаем, каждый раз встречая тебя на стрельбище?
КК: Об исследованиях данного вопроса мне ничего не известно. Есть результат — я хожу (практически без падений), вожу машину и, самое главное, участвую в соревнованиях в спорте, где нет отдельного класса для людей с ограниченными возможностями. На каждом возрастном этапе меня сопровождают врачи, их вклад сложно переоценить. Последние годы меня ведет спортивный врач Валерий Юрьевич Чеглаков (долгое время он работал в училище Олимпийского резерва). Без его рекомендаций и методики лечения достичь сегодняшнего результата было бы невозможно. Про себя я могу сказать, что Практическая стрельба очень сильно повлияла на меня не только физически, но и ментально! Научила меня держаться в экстремальных ситуациях, правильно ориентироваться и способствовала моей социальной адаптации.
КО: Все мы в Cамарской области помним, как отец водил тебя внутри ограничительных линий упражнений и судьи на упражнениях множили седые волосы, глядя как ты падаешь с ружьем в руках, а сегодня ты сам с таймером судишь спортсменов. Что тебя заставило самого надеть судейскую майку?
КК: Я считаю, что каждый уважающий себя стрелок должен попробовать себя в роли судьи. Обсуждение ошибок с судьями, замечание судей — это точка роста спортсмена. И это огромная возможность научиться у других стрелков многому: стрельбе, передвижению и ментальному настрою.
КО: Есть ли еще в твоем окружении ребята, которые попробовали стрельбой воздействовать на недуг? Или это слишком сложная для них терапия? Или слишком дорогая?
КК: А как пример того, что стрелковый спорт помогает восстанавливаться, я хочу привести в пример не только себя, но и моего очень хорошего друга Кирилла Чеховских. Он потерял руку и ногу на СВО, но он не падает духом, восстанавливается и очень сильно интересуется нашим спортом. Он съездил к Владимиру Викторовичу в качестве консультации по Пулевой стрельбе, но мы с Кириллом решили развиваться не только в Пулевой стрельбе, но и в Прикладной стрельбе. Мы начали прорабатывать, как лучше ему стрелять, передвигаться, перезаряжаться. В планах у нас сконструировать подсумок под одну руку, чтобы максимально облегчить манипуляции с оружием при его недуге.
КО: Считаешь ли ты, что появление отдельного стрелкового вида спорта, доступного маломобильным людям, сможет оказать позитивное влияние на их восстановление и социализацию в целом?
КК: Я искренне верю в то, что появление отдельного стрелкового вида спорта, доступного маломобильным людям, сможет помочь восстановиться и социализироваться всем. Достаточно наглядным и хорошим примером тому, что стрельба помогает восстановиться, это я. Данное ответвление нашего спорта сможет не только помочь восстановиться, но и социализироваться маломобильным людям, но и даст понять, что они не одни, даст понять, что у них есть будущее. Так же, как и мне, стрелковый спорт дал понимание, что я обычный человек и мой диагноз это всего-то недуг, а не крест на моей жизни!
Я всей душой надеюсь, что данное ответвление спорта даст возможность восстановиться всем людям с недугами, схожими с моими или Кирилла, но и всем людям, которые имеют проблемы с мобильностью.
От автора Интервью:
От себя хочу добавить несколько слов. Впервые увидев Кирилла на рубеже, помню, как и любой другой организатор матча, волнующийся за безопасность и тайминг, я испытал досаду от появления такого специфического спортсмена, однако оружие он держал уверенно, его тренер обещал, что стрелок готов к стартам, а cудьи получили установку на контроль стрелка сверх установленного правилами, и Кирилл тогда справился. Он волновался, падал, перемещался очень медленно и страшно, но стрелял уверенно и очень точно. Мы тогда признали в нем стрелка, а дальше было неважно. Он оказался веселым и очень умным. Искренне радовался встречам и посещал все матчи. Как можно было ограничивать его в чем-то после того, в чем он сам он себя не ограничивал? А главное, с каждым разом его походка становилась тверже, движения увереннее и вера в свои возможности непоколебимей.
Давно известно, что травмированная нервная система хуже реагирует на внешние раздражители, а значит, стрелок перестает бояться отдачи и выстрела и при прочих исправных функциях демонстрирует очень высокие показатели точности.
Как тренер и специалист в стрелковой области я могу однозначно утверждать, что стрелковая терапия обострила чувствительность нервной системы Кирилла. Вычленила и купировала множество спазматических и паразитических реакций мускулатуры. В экстремальной ситуации, которой и является выполнение стрелковой задачи, он по-прежнему испытывает сильнейший стресс, однако он научился отделять этот стресс от выполнения задач, и видно, что даже усиливающиеся после стартового сигнала зажимы и спазмы совершенно не влияют на управляемую часть тела.
И тем заметнее, насколько плавными и сбалансированными стали перемещения и движения Кирилла вне «адреналинового фонтана». Еще несколько лет назад он не мог самостоятельно выйти на рубеж, а сегодня, забыв перчатки или запасной магазин, он просто бежит к своим вещам или к машине, и никто не волнуется о том, что он пропадет на полчаса или упадет по дороге.
Очевидно, что стрельба оказала большое и позитивное влияние на Кирилла, однако все же требования к физическому состоянию спортсменов в современном стрелковом спорте не оставляют ему шансов на высокие результаты в соревнованиях, даже при замечательных стрелковых навыках. И появление такой дисциплины, как Прикладная стрельба в той ее части, которая относится к официальным классификационным упражнениям, как раз позволит полностью уравнять шансы маломобильных стрелков с обычными спортсменами и демонстрировать именно стрелковое мастерство в чистом виде. Я думаю, что реальная возможность добиваться успеха в такой непростой и престижной отрасли, как стрельба, позволит многим людям обрести веру в себя и получить новый стимул в жизни.
Андрей Федоров
