Алексей Павлов является специалистом отдела охотничьего туризма компании «ПрофиХант», работает с российскими клиентами и иностранными партнерами. Окончил Московский Государственный педагогический университет им. В. И. Ленина в 1995 году по специальности «география» и «английский язык». Учился в аспирантуре географического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова по специальности «геоэкология». Занимался изучением вопроса охраны окружающей среды в странах Восточной Африки. Член Русского географического общества с 1993 года. Много лет отдал работе в туризме в области организации поездок в страны Африки, Латинской Америки. Очень любит Африканский континент, побывал во многих его странах, всегда рад возвращаться на его просторы. Увлекается фотографией, много путешествует.
Можно несколько слов о том, как возникла компания «ПрофиХант»?
Отцом-основателем нашей компании является Владислав Константинович Мельников. Он был крупным советским специалистом в области охотопользования, преподавал в нескольких вузах, вырастил не одно поколение охотоведов, имел большой вес в отечественной охотничьей среде. В конце 80-х годов он создал компанию, которая организовывала охотничьи туры по Советскому Союзу для иностранцев. Это было время, когда государственная монополия на работу с зарубежными охотниками в СССР уже перестала быть актуальной. Потом, когда открыли границы, фирма уже стала заниматься лицензионной трофейной охотой по всему миру. Сегодня компанией руководит сын Владислава Константиновича Владимир, и мы можем отправить охотника в любую точку земного шара, где разрешена организованная охота.
Предъявляете ли вы какие-нибудь требования к тем, кто хочет воспользоваться вашими услугами?
Лишь некоторые из стран, в которых разрешена лицензионная охота, требуют от охотников наличие охотничьего билета, разрешения на оружие и тому подобных документов. Во многих местах у вас ничего не спросят и даже оружие дадут в аренду. То есть, в принципе, человек может просто взять и поехать. Вопрос, только в том, для чего это ему самому нужно и насколько у него горят глаза именно охотой заниматься. Нередко люди искренне не понимают, что охота — это не просто добыча трофея, не банальное убийство и не просто досуг. Это определенная философия, определенный образ мышления, поэтому когда нам звонят люди, явно не разбирающиеся в вопросе, мы стараемся не иметь с ними дела.
В основном к нам обращаются те, кто точно знает, чего хочет, но таких людей в России пока еще немного. У нас в силу других охотничьих традиций еще не выросла плеяда именно трофейных охотников. Человек, который ездит на утку или на кабана в выходные куда-то в Подмосковье или в пределах Европейской части России, не придет к нам. Его целью не является сбор трофейных коллекций. Этим нужно гореть. У нас бывали случаи, когда люди серьезно охотились, у них были трофейные комнаты, даже дома. Но потом интерес проходил, и они бросали этим заниматься. Так что даже на таких этапах у нас происходит отсев, поэтому случайных людей в трофейной охоте практически не бывает. Это такое увлечение, которое поглощает человека полностью.
Как сложно сейчас из России вывезти какое-то серьезное охотничье оружие?
Все зависит от законодательства той страны, где производится охота. Есть страны, например Судан, — там вообще запрещен ввоз оружия. А вот в Иран можно ввозить совершенно спокойно, даже несмотря на то, что это Иран, казалось бы. Если оружие в страну пускают, то вопросы могут возникнуть только по количеству документов и по срокам их оформления.
Безопасна ли туристическая охота с точки зрения отношения местных жителей к охотникам?
Максимально безопасна. Сама возможность туристической охоты в той или иной стране — это как лакмусовая бумажка уровня безопасности. Я имею в виду политическую, внутреннюю стабильность и так далее. В случае проблем в этих областях охотничий бизнес обычно уходит одним из первых.
В Африке еще 10 лет назад была очень популярна действительно великолепная охота в Центральной Африканской Республике. Страна была очень гостеприимной к охотникам. Но потом там случился политический кризис. Первой ушла охота. С другой стороны, Либерия — одна из очень бедных африканских стран с многочисленными внутренними проблемами. Но там сейчас организуется одна из самых редких охот, на очень редкие виды животных. Это говорит о том, что государство гарантирует своим гостям безопасность. Или Мозамбик. Еще лет 15 назад в путеводителях писали, что там минные поля не разминированы после гражданской войны. Сейчас эта страна практически затмила некоторых своих соседей в конкурентной борьбе именно на охотничьем рынке.
Как часто бывают на трофейной охоте несчастные случаи?
В моей практике не было ни одного. За соблюдением техники безопасности следят очень строго. Ни один охотничий день не начинается без инструктажа. Невозможно произвести выстрел или даже подойти к оружию без специальных мер предосторожности. Местный профессиональный охотник десять раз проверит — стоит ли на предохранителе твое ружье, в стволе ли у тебя патрон и другие подобные вещи.
Насколько велика сегодня для охотника опасность подхватить в погоне за редкими трофеями какую-нибудь экзотическую болезнь?
Каждому нашему клиенту мы обязательно составляем памятку по медицинской безопасности. Опять же, существуют определенные общие требования, которые надо соблюдать, отправляясь, скажем, в Африку. Например, прививка от желтой лихорадки. Насколько я помню, последняя вспышка желтой лихорадки там была в 30-х годах прошлого века. Но прививочный сертификат от вас потребуют и сегодня. Или малярия. Во многих африканских странах защита от нее — это один из самых животрепещущих вопросов. Например, если в Мозамбике нужно пить таблетки от малярии, значит, их нужно пить. И если клиент отказывается по каким-то причинам, то лучше с ним не работать. Потому что малярия представляет вполне реальную опасность.
К тому же не будем забывать, что охотничий бизнес относится к сегменту «лакшери». Что я имею в виду? Повышенное внимание местных организаторов к обеспечению чистоты и гигиены в местах проживания. Повсеместное наличие аптечек. Обязательные рекомендации по одежде. Конечно, всего предусмотреть невозможно, но вы можете и борщевик Сосновского случайно рукой схватить в Подмосковье, и у вас будет сильнейшая аллергическая реакция. Любая страна мира не опасней в этом плане. Кроме того, в любой солидной организующей охотничьей компании есть опросник для клиентов, куда обязательно включены вопросы об аллергических реакциях на продукты питания и тому подобное. За качеством еды очень следят и в полевых лагерях на местах. Вода только бутилированная или из артезианских скважин. Так что даже, например, в Камеруне, где тропический лес и охотиться можно только во влажный сезон, когда кругом полно всяких жалящих и кровососущих, даже там у нас все обычно проходит абсолютно нормально.
Бывают ли у вас ситуации, когда к вам приходит клиент и говорит: «Плачу любые деньги. Хочу добыть что-нибудь такое, чего ни у кого нет»?
Законно охотиться можно только на тех животных, на которых охота разрешена официально. В противном случае это будет браконьерство, и мы этим не занимаемся. Другое дело, что существуют очень редкие и очень дорогие трофеи.
Например, мархур. Это винторогий козел, который обитает в Пакистане. Добыть его стоит от $ 120 тыс. Такой трофей есть у очень небольшого количества охотников. Или баран Северцова, живущий в Узбекистане. В год выдается лицензия всего на 1–2 особи. Также очень недешево обойдется вам охота на эфиопскую винторогую антилопу ньялу. Простой средний охотник без таких трофеев вполне может обойтись. Но если ты серьезно собираешь международные награды в этой области, то тогда такая добыча должна иметься в твоем послужном списке.
А какие животные сейчас наиболее популярны в качестве трофеев?
Их очень много. Десятки видов. У иностранцев, которые к нам приезжают, безумно популярны лосиная и медвежья охота. У российских же охотников сейчас в приоритете составление правильных наборов из трофеев. Лет 20–25 назад наши люди охотились хаотично, теперь стараются оформлять свои трофейные комнаты по международным стандартам: здесь азиатские трофеи, здесь африканские, здесь австралийские. Сегодня нередкой бывает ситуация, когда за следующей добычей едут уже по списку. То есть приходит к нам клиент, мы берем наш каталог и вместе с ним проставляем галочки: «Это у вас есть, это есть, а вот этого еще нет». Или вот, например, ситуация. Один из наших клиентов говорит: «Пока у меня есть силы и возможности, я — горный охотник», потому что это сложная физически охота. Или «Я хочу экзотику, такую, как Африка. Я получаю от этого удовольствие. Я поеду в Африку, и неважно, кого я там добуду». То есть все по-разному. Назвать явные хиты среди трофеев невозможно.
Как повлияла пандемия на рынок туристической охоты?
Этот бизнес оказался более живым, чем традиционный туризм. Многие охоты, независимо от пандемии, проданы до 2022 года. У нас даже рекламный слоган «Не упустите возможность, бронируйте сейчас». Потому что как только появляется возможность — охотник едет. Да, конечно, кто-то опасается — это естественный процесс. Но люди не отказываются от своих планов. К тому же, в отличие от обычного туризма, в охоте нет проблемы возврата средств. Все четко переносится, нет штрафов, аннуляций, ничто не рассматривается как форс-мажор. У меня должен был клиент ехать на охоту на слона в Зимбабве еще в марте. А полетит вот только сейчас. Недавно снова открыли охоту в Судане. Вы не поверите — уже все продано. Судан был закрыт 7 лет. Там трофеи уникальные, нубийский козерог, например. Он в естественных условиях обитает только там. Кроме того, в настоящее время идет большой всплеск охотничьих туров по России. Многие стали выполнять свои планы по российским трофеям, поехали на Камчатку, на Северный Кавказ. Охота — это страсть, поэтому пока существует хоть малейшая возможность люди будут продолжать охотиться во что бы то ни стало.
